Учёный о наводнениях в РК: Одним годом всё не ограничится

В пяти регионах Казахстана – Атырауской, Западно-Казахстанской, Восточно-Казахстанской, Акмолинской, Северо-Казахстанской областях – бушуют паводки, многие задаются вопросами: в чём причина? Что будет дальше? О том, что ждёт Казахстан в ближайшие 10–30 лет и можно ли адаптироваться к изменению климата, Информбюро рассказал известный российский климатолог и популяризатор науки, руководитель программы "Климат и энергетика" Всемирного фонда дикой природы Алексей Кокорин.

– Алексей Олегович, насколько существенно глобальное потепление планеты отразилось на территории Казахстана?

– По всему земному шару зафиксировано увеличение средней температуры на 1,5°С. Чем выше температура, тем больше испарений и, соответственно, больше осадков. Но проблема не в росте количества осадков (рост не такой значительный), а в их перераспределении. Засушливые регионы становятся ещё более засушливыми: скажем, Средиземноморье или страны Центральной Азии. А регионы, подверженные паводкам, – это весь север России и Арктика – становятся ещё более влажными. 
Более того, осадки стали выпадать более резко: вместо пяти небольших снегопадов за зиму выпадает всего два, но очень обильных. Это нередко приводит к инфраструктурным проблемам. 

– Давайте подробнее остановимся на прогнозах. Чего ожидать в будущем?

– Скажу сразу: ни всемирный потоп, ни повсеместная засуха не ожидаются. Согласно прогнозам учёных, к концу XXI века до трети населения Земли столкнётся с засухой и дефицитом пресной воды. А остальные 70%, наоборот, будут испытывать проблемы от переизбытка влаги. Есть страны, в которых перспектива совершенно ужасающая. К примеру, на юге и севере Африки, в Иране и Армении ожидается сильная засуха. Но Центральная Азия и Казахстан находятся в относительно неплохой ситуации. Но не в такой, чтобы не обращать внимания на изменения.

Более подробный прогноз я могу сделать по температурным волнам. Мы регулярно фиксируем тепловые волны. И гораздо важнее не пиковые температуры, а периодичность этих волн.

Если в прошлом веке волны жары случались раз в 50 лет, то сейчас они происходят раз в десять лет. То есть в пять раз чаще. Упрощённо есть два варианта развития событий: если все страны мира придут к углеродной нейтральности и выполнят свои обещания в срок, то глобальное потепление стабилизируется на уровне 2,5–3°С.

А если не выполнят, то те волны жары, которые в прошлом веке случались раз в 50 лет, будут происходить каждый год. А это совсем другой климат. В особо засушливых регионах жить станет просто невозможно. 
Напомню, углеродная нейтральность – это сведение к нулю или полная компенсация выбросов парниковых газов, выделяемых при производстве товаров и услуг.

– А что насчёт наводнений и паводков? Казахстан – страна материковая, почему к нам пришла "большая" вода?

– Казахстан на 100% застрахован от тайфунов и цунами, но наводнения и засухи будут всё чаще и сильнее. Прогноз не столь плохой, как по волнам жары, но всё равно ожидается двукратное увеличение частоты осадков и увеличение водности на 15–20%. Что из этого следует? Если раньше сильные паводки происходили раз в сто лет, то при строительстве инфраструктуры и недвижимости этот вопрос можно было не учитывать, а вот если подобное происходит раз в 20 лет, то нужно иметь в виду вероятность затопления.

Вывод следующий. Если у вас есть постройки в зоне потенциальных затоплений, принимайте меры. Одним годом всё не ограничится. На таких территориях лучше возводить временные строения. 

– Можно ли спрогнозировать паводки или засуху с точностью до года?

– Заблаговременно сделать прогноз на конкретный год невозможно. Годовой климат зависит от стечения естественных и антропогенных факторов. Естественные – это океанические течения, извержения вулканов, циклы солнца. С точки зрения этих явлений год на год не приходится. А антропогенные факторы, напротив, нарастают постепенно. Поэтому климат на графике – это не прямая линия, а "зубья пилы".

И если на дистанции одного года главными факторами изменения климата считаются естественные – извержение вулкана, небо застелило пеплом, температура упала, то на дистанции 30–50 лет главным фактором становится влияние человека. В разрезе одного года климатическая кривая может идти как вниз, так и вверх, а в разрезе десятилетия или столетия только вверх. Вот, что важно.

– Вы неоднократно говорили, что ещё одна глобальная проблема – это таяние ледников. Насколько она касается Казахстана?

– Безусловно, касается. Важно понять, когда вы слышите, что ледники уменьшились на 30–50%, это не значит, что количество выделяемой ими воды уменьшится на 30–50%. Оно скорее уменьшится на 80%. Потому что те ледники, которые находятся высоко, почти не тают за счёт постоянной отрицательной температуры. А иссякают именно те, которые питают влагой население и сельское хозяйство. 

Ледник – это аккумулятор влаги. Он накапливает осадки и в течение всего тёплого сезона равномерно их отдаёт. В Центральной Азии осадки выпадают неравномерно, и если аккумулятора нет, весной случается бурный паводок, а летом засуха. В такой ситуации кроются две большие опасности: разрушительные сели и дефицит воды. Будет засуха или нет, зависит от того, смогут ли в регионе сохранить весеннюю воду. Сейчас об этом активно говорят и в Кыргызстане, и в Узбекистане.

– Какие меры мы можем предпринять, чтобы адаптироваться к изменениям климата?

– Вы правильно сказали, адаптироваться – вот, что сейчас важно. Климатические изменения – это не конец света, но нужно признать серьёзность ситуации и учесть прогнозы при принятии решений. На что важно сделать упор? Во влажных регионах разработать эффективную систему ливневой канализации, в засушливых – внедрить водосберегающие технологии, в горных районах – научиться аккумулировать влагу и предотвращать сели.

Также важно подключить административные ресурсы и разработать механизмы помощи пострадавшим от природных катаклизмов.

Не исключаю, что из некоторых регионов придётся переселяться. Граждане должны понимать, что в случае серьёзных природных катаклизмов государство поможет, но не компенсирует все убытки. И это не особенность Казахстана или России, это международный стандарт. Поэтому люди должны самостоятельно и взвешенно принимать решение о том, где покупать участок, как строить дом. 

– Как насчёт климатической миграции? Межправительственная группа экспертов по изменению климата прогнозировала масштабное переселение народов из-за засухи, коснётся ли оно Казахстана?

– В худшем случае, если страны не достигнут углеродной нейтральности, миграция может охватить чуть ли не три миллиарда человек, в лучшем случае – около одного миллиарда. Цифры, разумеется, очень приблизительные. Но прежде всего климатическая миграция коснётся засушливых регионов Азии, Африки, в меньшей степени Латинской Америки. Согласно прогнозу, к Казахстану это относится в очень малой степени. Это если не рассматривать миграцию внутри страны. 

– А есть ли позитивные стороны в ситуации изменения климата?

– Их крайне мало, но они есть. Скажу на примере России. Если среднесуточная температура поднимается, значит, можно экономить на отоплении – топить не по графику, а по погоде; если сильных заморозков станет меньше, значит, у некоторых теплолюбивых культур повысится урожайность и снизится количество холодовых травм.

Проблема в том, что плюсы нужно не просто найти, ими нужно еще воспользоваться. А это гораздо сложнее. Но в ситуации с изменением климата гораздо больше минусов. Поэтому без достижения статуса углеродной нейтральности и грамотных инфраструктурных решений не обойтись.